Медицинский спецназ

В Госдуме обсудили состояние и перспективы развития санитарной авиации в Российской Федерации

Представьте ситуацию: туристы на поляне пилили дерево, дерево упало, придавило 11–летнего ребенка, который получил множественные травмы. Надо вылетать. Что делает пилот? Первым делом прокладывает маршрут, координаты известны. По прямой? Нет, – «змейкой», потому что на пути несколько зон ограничения полетов для беспилотников протяженностью 200–250 км, шириной 1 км. Пилот не имеет права пересекать эти зоны, так как у вертолета санитарной авиации нет никакого приоритета перед другими участниками (дельтапланеристами, дронами), которые, по идее, должны прекращать свою активность в воздухе и садиться на землю, отдавая приоритет борту санавиации. (К слову, в Ленинградской области авиакомпании выписали штраф 600 тыс. руб., а пилот чуть не лишился удостоверения за то, что, управляя вертолетом с тяжелым пациентом на борту, пересек зону работы беспилотника длиной несколько десятков км и шириной 15 м, по которой БЛА летал вдоль газопровода и искал незаконные врезки. Как объяснило Управление государственного авиационного надзора, компания – владелец БЛА раньше забронировала воздушную зону. – Ред.)

Итак, полетный план по поиску и спасанию (SAR) готов, согласован, операция по спасению ребенка началась. Сначала пилот летит в больницу за санитарной бригадой, так как вертолет не дежурит на вертолетной площадке при больнице, а базируется в аэропорту. Время идет, но уже смеркается. А так как большинство вертолетов не оснащены оборудованием для выполнения полетов в темное время суток, экипажи не обучены, спасательная операция откладывается до утра.

Предположим, опытный пилот все–таки рискнул, подобрал место для посадки, загрузили ребенка, полетели. В больницу? Нет, конечно, полетели на аэродром, потому что в больнице посадочная площадка не оснащена системой «Ночной старт». И уже из аэропорта пострадавшего ребенка забирает машина скорой помощи. Выживет пациент или нет? Да как повезет…, Такой случай из собственной практики привел заместитель председателя Комитета ГД по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений Олег Леонов.

Важнейший элемент

Это был взгляд на проблемы санавиации глазами летчика. А что думают медики и представители авиакомпаний, выполняющих авиационные работы с целью оказания медицинской помощи?

Профессиональная дискуссия о состоянии и перспективах развития санитарной авиации в РФ состоялась в рамках «круглого стола», который провела заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по охране здоровья Татьяна Соломатина. Врачи и авиаторы попытались найти пути решения накопившихся проблем в санитарной авиации, касающиеся тарификации летного часа, закупочных процедур, строительства новых вертолетных площадок, подготовки кадрового резерва, социальной защищенности бригад медиков.

Санавиация является важнейшим элементом системы экстренной медицинской помощи, неотъемлемым атрибутом медицины ХХI века, признаком сильного развитого государства. Во многих субъектах РФ, особенно в регионах с большой территорией и низкой плотностью населения, с наличием удаленных и труднодоступных населенных пунктов, санитарная авиация остается единственным видом транспорта, который может доставить пациента в лечебное учреждение и спасти ему жизнь.

«После распада Советского Союза системность работы этого направления была утеряна. Организация работы санитарной авиации строилась на ответственности субъектов РФ. До 2016 года систематические полеты выполнялись лишь в 20 субъектах РФ, из них только 4 субъекта не принадлежали к районам Крайнего Севера и Дальнего Востока. По большому счету, этот вид помощи был недоступен подавляющему большинству населения нашей страны», – отметил заместитель министра здравоохранения РФ Андрей Плутницкий.

Возрождение началось пять лет назад с реализации федерального проекта «Развитие санитарной авиации». Была поставлена задача увеличить количество вылетов санитарной авиации в субъектах Федерации с использованием новых медицинских вертолетов отечественного производства и довести долю лиц, госпитализированных по экстренным показаниям в течение первых суток: в 2018 году – до 74%, в 2019 году – до 77%, в 2025 году – до 90%.

Кроме того, в рамках реализации проекта было запланировано строительство в формате государственно–частного партнерства 34 вертолетных площадок при медицинских организациях.

За пять лет санавиация стала доступна практически на всей территории России. Дополнительно к тому, что делалось субъектами Федерации, удалось спасти более 65 тыс. жизней, из них 11 678 человек – дети, 4039 – дети до года.

В 2021 году выполнены более 11 тыс. вылетов, эвакуированы почти 16 тыс. человек, в том числе 2667 детей, из которых 832 ребенка в возрасте до одного года.

А всего за пять лет общий вклад санитарной авиации в спасение и сохранение жизней наших граждан составил более 93 тыс. вылетов и почти 134 тыс. человек.

Пандемия коронавируса также привела к росту авиационной эвакуации на 15% по числу вылетов и на 23% по числу пациентов по сравнению с плановыми показателями.

По данным Минтранса, по состоянию на 10 июня 2022 года в перечень действующих эксплуатантов, выполняющих авиационные работы и имеющих допуск на работы с целью оказания медицинской помощи, входят 103 частных и государственных авиапредприятия.

С 2019 года развитие санитарной авиации на территории РФ осуществляется путем предоставления субсидий из федерального бюджета бюджетам субъектов РФ в целях софинансирования расходных обязательств в рамках федерального проекта «Развитие системы оказания первичной медико–санитарной помощи», входящего в состав национального проекта «Здравоохранение».

Сегодня проект реализуется в 80 субъектах РФ за счет софинансирования из средств федерального бюджета. Есть субъекты, которые финансируют деятельность санавиации из собственных бюджетов: Москва, Санкт–Петербург, Краснодарский край, ЯНАО. Только в Калининградской области нет санитарной авиации, что связано с трудностями использования воздушного пространства в этом анклаве.

«Помимо повышения доступности и качества медицинской помощи, проект способствовал развитию авиационной промышленности, – подчеркнул Андрей Плутницкий. – Более 40% полетов выполняется на новых специализированных вертолетах «Ансат». Специально для нужд санитарной авиации построены более 150 вертолетных площадок, большая часть из них – при областных и районных больницах, создана необходимая инфраструктура».

По его словам, санитарная авиация оказывает важное системообразующее влияние на управление экстренной помощью в регионах. Использование санитарной авиации требует централизации функций управления и контроля на всех этапах оказания экстренной помощи в рамках единого информационно–диспетчерского пространства, и работа по совершенствованию санитарной авиации проводится непрерывно.

Наиболее интересные результаты получены в Москве, Новосибирской, Кировской, Тульской, Свердловской, Московской областях, Краснодарском крае, Чувашии, Башкирии, Татарстане, ХМАО.

Винтокрылые спасатели

Мировая практика свидетельствует о том, что при оказании медицинской помощи в экстренной форме в догоспитальном периоде и для проведения межбольничной медицинской эвакуации на расстоянии до 200 км целесообразно использовать вертолеты.

В России медицинская эвакуация осуществляется различными типами воздушных судов как

отечественного, так и иностранного производства, в 70–80% случаев вылеты выполняются с использованием вертолетов.

По информации Минпромторга России, с середины 2017 года услуги по оказанию первой медицинской помощи осуществляются на современных, оснащенных специальным медицинским оборудованием вертолетах в районах Сибири, Дальнего Востока. Это стало возможным благодаря выделению в 2016 году дополнительного финансирования через механизм докапитализации ПАО «ГТЛК» в объеме 3,8 млрд руб. на закупку и поставку 29 ед. новой вертолетной техники (6 ед. «Ансат» и 23 ед. Ми–8).

В 2017 году для дальнейшей реализации программы санитарной авиации из федерального бюджета были выделены еще 4,3 млрд руб. для приобретения у АО «Вертолеты России» 31 вертолета (13 ед. «Ансат» и 19 ед. Ми–8).

В период 2017–2019 годов через механизм докапитализации ПАО «ГТЛК» выделены 17,8 млрд руб., приобретены еще 97 вертолетов.

В 2021–2022 годах будут приобретены 66 вертолетов (37 ед. «Ансат» и 29 ед. Ми–8 МТВ–1) на общую сумму 21,43 млрд руб., которые будут переданы АО «Национальная служба санитарной авиации», созданному в 2017 году по инициативе ГК «Ростех» в качестве «гарантирующего поставщика» единой системы санитарной авиации РФ. Согласно распоряжению Правительства РФ от 28 июля 2018 года АО «НССА» определено в 2018–2019 годах единственным исполнителем авиационных работ по оказанию медицинскои? помощи на территории РФ.

«Если мы говорим о создании единой системы санитарной авиации РФ, мы должны говорить о стабильности рынка на основе формирования единого тарифа. Единый тариф – это единственный поставщик авиационных услуг на территории РФ», – заявила заместитель генерального директора по региональному развитию АО «НССА» Вера Яценко.

Она остановилась на проблемах в сфере закупок авиационных работ. По ее словам, в некоторых регионах при заключении контрактов предпочтение отдается одному и тому же поставщику, как правило, местному авиапредприятию. Заказчик, формируя техническое задание, прописывает определенное место базирования, и авиакомпания, которая много лет работает в регионе и является владельцем аэропорта и посадочной площадки, не допускает конкурентов.

Заместитель губернатора Нижегородской области Давид Мелик–Гусейнов обратил внимание на то, что для регионов, где протекает большое количество рек, для эвакуации больных целесообразно использовать речные суда как альтернативу вертолетам и самолетам в случае нелетной погоды. По его словам, в области из 365 дней в году нелетные составляют 35%. «Может, стоит перевести санавиацию в другую категорию, с другими допусками. Попробуйте объяснить людям, почему борт санитарной авиации приходится ждать двое суток, а в это время летают вертолеты с вахтовиками.

В ходе дискуссии было также отмечено, что для обеспечения скорой неотложной помощи в труднодоступных и отдаленных населенных пунктах необходимо внедрять телемедицинские технологии, для чего нужен стабильный устойчивый интернет. Особенно это актуально для регионов Сибири и Дальнего Востока, а также Арктической зоны РФ.

Участники «круглого стола» отметили, что при необходимости эвакуации пострадавших и больных на расстояние более 200 км, а также в условиях высокогорья и водного пространства как с технической, так и с экономической точки зрения целесообразно использовать самолеты.

«На Камчатке жалуются на то, что программа правительства не допускает использования самолетов и, соответственно, они не могут получать софинансирование из федерального бюджета, хотя половина вызовов обслуживается самолетами малой авиации. В результате Камчатский край тратит огромные деньги из регионального бюджета на оплату полетов санавиации», – заявил заместитель председателя Комитета ГД по охране здоровья Алексей Куринный.

По его словам, есть нюансы и при заключении типового договора. Например, на Ямале санавиация, кроме своего прямого назначения, исторически выполняет и другие задачи по перевозке пассажиров. Например, нужно доставить оленевода из больницы обратно в стойбище или привезти бригаду врачей, проводивших диспансеризацию в районах традиционного оленеводства. Однако типовой договор не допускает использования вертолетной техники не по прямому назначению, что также влияет на возможности и желание субъекта участвовать в федеральном проекте.

«В тундре кочуют более 34 тыс. человек, места каслания оленей (перекочевки стада) разбросаны на тысячи км. Использование борта санавиации попутно, будь то доставка лекарственных препаратов в компактные места проживания оленеводов, реэвакуация, доставка бригады медиков для диспансеризации – все это является нарушением типового контракта, в котором есть пункт: не допускать перевозку посторонних лиц и грузов. В случае установления факта перевозки посторонних лиц и грузов полет заказчиком не оплачивается. Получается, что для перевозки лекарственных препаратов весом 20 кг надо фрахтовать отдельное судно», – заключил член Комитета ГД по развитию Дальнего Востока и Арктики Дмитрий Погорелый, представляющий Ямало–Ненецкий автономный округ.

Неподъемная ноша

Ключевой вопрос – финансирование санитарной авиации.

В Российской Федерации отсутствует единая методика расчета стоимости летного часа (вопросы стоимости летного часа при выполнении авиационных работ находятся вне компетенции Минтранса России. – Прим. ред.).

Скажем, в 2021 году средняя стоимость летного часа при медицинской эвакуации вертолетом в Красноярском крае варьировалась от 62 до 233 тыс. руб., в Забайкальском крае составила 260 тыс. руб., в Новосибирской области – 295 тыс. руб., в ХМАО – 146 тыс. руб.

При эвакуации самолетом стоимость летного часа в Красноярском крае составляла от 110 до 202 тыс. руб., в Забайкалье – 28–99 тыс. руб., в Югре – 246 тыс. руб.

Число субъектов РФ, участвующих в реализации мероприятий по развитию санитарной авиации в рамках федерального проекта, выросло с 49 в 2019 году до 80 в 2022 году. При этом доля софинансирования со стороны бюджетов субъектов РФ ежегодно растет. За последние пять лет уровень софинансирования со стороны региональных бюджетов в среднем вырос в пять раз, с 10 до 48%. Например, в Томской области в 2021 году доля федерального финансирования составляла 23%, регионального бюджета – 77%. Это связано как с ростом цен на топливо, аэронавигационные сборы и прочие расходы, так и с тем, что растет спрос на авиационные услуги с целью оказания медицинской помощи и, как следствие, увеличивается их рыночная стоимость.

Высшие должностные лица ряда субъектов Федерации (Республика Татарстан, РС(Я), Калужская, Новгородская, Сахалинская, Томская, Магаданская области, Ханты–Мансийский и Чукотский автономные округа) неоднократно направляли обращения в адрес Правительства РФ, в которых указывали на непомерную нагрузку на региональные бюджеты и увеличение риска неисполнения субъектами своих обязательств по софинансированию, если не будут увеличены федеральные субсидии.

По данным Минздрава, общий объем базовых бюджетных ассигнований федерального бюджета на развитие санитарной авиации в 2021 году составил 5,2 млрд. руб., в 2022 году – 5,4 млрд руб. На 2023 год федеральные субсидии запланированы в объеме 4,9 млрд руб, на 2024 год – 5,6 млрд руб. Единственным путем для снижения финансовой нагрузки на региональные бюджеты является выделение дополнительных бюджетных ассигнований федерального бюджета в следующих объемах: в 2022 году – 6,62 млрд руб., в 2023 году – 8,12 млрд руб., в 2024 году – 8,26 млрд руб.

Существенная статья затрат – строительство и оснащение вертолетных площадок. Порядка 60% оценки риска безопасности полетов связаны с посадочными площадками. По мнению выступающих, в аэропорту вертолет должен заправляться и обслуживаться, а дежурить – на вертолетной площадке, однако согласовать это практически невозможно из–за многочисленных бюрократических процедур. Необходимо обязательное оснащение посадочных площадок системами «Ночной старт», вертолетов – оборудованием для полетов в темное время суток.

Главный врач «Территориального центра медицины катастроф» Свердловской области Виктор Попов призвал установить минимальные требования к использованию территории при лечебных учреждениях для санитарной эвакуации и обратил внимание на чрезмерные требования по обеспечению транспортной безопасности к посадочным площадкам при больницах, утвержденные постановлением Правительства РФ от 5 октября 2020 г. № 1603: «Мы считаем, что должна быть сортировочная посадочная площадка при наличии зоны безопасности, светосигнального оборудования, в каталочно–носилочной доступности от приемного отделения. В этом постановлении указываются требования к созданию подразделения транспортной безопасности, оснащению металлодетекторами, газоанализаторами паров взрывчатых веществ. При дефиците средств главный врач будет тратить средства на медикаменты и оборудование или на газоанализаторы? Если с этой площадки выполняются более 30 взлетов/посадок, мы попадаем под жесткие санкции, вплоть до ее закрытия».

По мнению Виктора Попова, для улучшения качества оказания услуг санавиации необходимо подключать самолеты, направлять федеральные и региональные средства на создание соответствующей инфраструктуры, строительство центров санитарной авиации, оборудованных учебными классами для подготовки медицинских бригад, ангарами для вертолетов.

Практически все участники говорили о низкой оплате труда медицинских бригад. Сегодня санитарные медики самоотверженно трудятся на благо людей, но при этом у них нет никаких социальных гарантий, связанных с нестандартными условиями работы.

Председатель постоянного комитета Госсобрания Ил Тумэн РС (Я) по здравоохранению и социальной защите, труду и занятости Владимир Чичигинаров с целью восполнения дефицита кадров в службе санитарной авиации считает целесообразным законодательно установить статус «врача–спасателя авиамедицинских бригад» с закреплением выплат в виде специальных надбавок к заработной плате, досрочного выхода на пенсию по числу выполненных вылетов и налета часов, по аналогии с пилотами, стюардессами и сотрудниками службы спасения.

Реэвакуационный тупик

Главный врач Российской детской клинической больницы ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России Екатерина Путилина подняла крайне болезненный вопрос реэвакуации больных.

Российская детская клиническая больница (РДКБ) открыла свои двери для детей из всех уголков России в 1985 году. Сегодня это крупнейший в России детский многопрофильный больничный комплекс на 1025 коек, оснащенный современным диагностическим и лечебным оборудованием. В стенах больницы ежегодно получают высококвалифицированную медицинскую помощь свыше 22 тыс. детей не только из России, но и ближнего и дальнего зарубежья. Ежегодно проводятся более 11 тыс. операций. C момента открытия в РДКБ получили помощь более 460 тыс. детей, проведены более 180 тыс. операций.

Как правило, сюда привозят детей с политравмами, из зоны ЧС, сказала Екатерина Путилина, и было странно слышать, что это медицинское учреждение не имеет собственной вертолетной площадки: вертолеты садятся прямо на газон.

Для врачей проблемой №1 становится не вопрос оказания экстренной медицинской помощи, а возвращение детей из Москвы домой. «Как вернуть их к месту жительства в другой регион, особенно в случае, если в результате лечения ничего кроме паллиативного статуса мы добиться не смогли», – задалась вопросом главврач РДКБ. (Поясним, паллиативный статус означает, что, несмотря на все усилия врачей, лечение не привело к полной победе над болезнью и ребенок нуждается в дальнейшем лечении. – Прим. ред.)

Регионы на запросы прислать бригаду для транспортировки ребенка отвечают отказом, поскольку не могут обеспечить финансирование. Ни в одном из случаев спецборт не был предоставлен. Отчасти проблему удавалось решить с помощью РЖД, когда транспортировка осуществлялась в отдельном вагоне, либо реэвакуация проводилась автотранспортом. «Услуги санавиации для региональных властей, а тем более для родственников пострадавшего ребенка неподъемны. Никакой системной обратной связи с регионами у нас нет. Мы не имеем паллиативного профиля и соответствующего финансирования. Такие дети чаще всего просто живут у нас в реанимации, и учреждение несет колоссальные убытки. Это очень дорогостоящие пациенты, которых мы не можем вернуть домой. Ситуация тупиковая», – резюмировала Екатерина Путилина.

Очевидно, что оказание любой медицинской помощи, в том числе экстренной, должно быть доступным и качественным. Согласно международным и отечественным исследованиям, от 7 до 15% больных с острой патологией, доставленных в первые сутки в медицинские организации, можно спасти.

Итогом «круглого стола» станут рекомендации, которые будут направлены в Минздрав России, Минпромторг России, Минтранс России, другие заинтересованные организации, от которых зависит развитие санавиации. «Любой гражданин России, где бы он ни жил, будь то Москва, Санкт–Петербург или самый отдаленный населенный пункт нашей огромной страны, должен точно знать, что ему гарантировано оказание срочной медицинской помощи методом санитарной авиации. Наша задача сделать все для того, чтобы эта помощь была качественной и доступной», – заключила Татьяна Соломатина.

Татьяна ЛАРИОНОВА, обозреватель «ТР